Как покорить большой город. Рецепт Казарина

Беседа с Павлом Казариным из Симферополя о том, как переехать в большой город и добиться успеха. Павел несколько лет жил и работал в Москве, а последние годы живет в Киеве, работает ведущим на телеканале ICTV, ведет эфиры на радио «Крым.Реалии» и пишет статьи в украинские и российские издания.

Аудиоподкаст и текстовый вариант интервью ниже. Вы также можете скачать аудиофайл и прослушать его в удобное для вас время.

Программа «Диктофон» — программа об интересных людях из Крыма, которые чем-то увлечены и которые готовы поделиться опытом с миром. Текстовая версия и аудио программы выходят в блогах на LB.ua, пока что нерегулярно. Чтобы не пропускать свежие выпуски программы, подписывайтесь на почтовую рассылку и лайкайте страничку в facebook.

Dictaphone #2. Pavel Kazarin by Dictaphone on Mixcloud

Тема эфира о том, как жители Крыма переезжают в разные другие города. Есть такой стереотип, что крымчанам присуще такое островное мышление. Что «за Перекопом земли нет», где родился — там пригодился… И многие крымчане как родились в Крыму, так всю жизнь там и живут. Но ты исключение.

На самом деле не только я. История про Крым — это действительно история про островное мышление. И, действительно, полуостров — это классическая такая история, когда ты едешь один час, и можешь за этот час сменить три ландшафтные зоны, две климатические. В таком буйстве красок, конечно, порой кажется, что нет никакого смысла никуда выезжать.

Но и одновременно в Крыму есть другая тенденция. Во всяком случае она связана с целым рядом профессий. Эта тенденция называется очень просто — отрицательная селекция. Речь идет вот о чем. Например, в журналистике в Крыму достаточно невысокие зарплаты. И люди, у которых есть амбиции, всегда рано или поздно сталкивались с необходимостью уехать из Крыма. Просто векторы их миграции из Крыма были самые разные. Кто-то в прежние годы уезжал в Киев, кто-то уезжал в Днепропетровск, кто-то во Львов, кто-то в Москву, кто-то в Санкт-Петербург. Уезжали за одним и тем же. Уезжали за карьерой, за новым опытом, за новыми горизонтами, за новыми профессиональными возможностями. Потому что крымская среда по большому счету эти возможности не предоставляла.

Региональная журналистика по большей части женская. Потому что в регионах в СМИ низкие зарплаты — на них семью не прокормишь. В итоге мужчины либо меняют профессию, либо место жительства. Остаются те, кто связан семейными обстоятельствами либо те, для кого журналистика нередко — разновидность хобби или эрзац-заменитель шоу-бизнеса, которая дарит узнаваемость и иллюзию близости к сильным мира сего.

А мужчинам, которым в силу специфики этого гендерного разделения ролей необходимо было зарабатывать… Они понимали, что оставаясь в Крыму в журналистике, больших денег они домой не принесут.

Ты поехал за длинным рублем в Москву (сначала ты поехал в Москву, насколько я знаю)?

Не совсем. Дело в том, что я принадлежал к числу тех журналистов, которым в какой-то степени повезло. Потому что я в Крыму был собкором самых разных медиа, в том числе российских — есть такое медиа «Росбалт», я сотрудничал с ним с 2009 по 2014 год. Как раз-таки те мужчины, которые могли позволить себе заниматься журналистикой и чувствовать себя в финансовом плане достаточно уверенно, — это в основном были те люди, которые работали на столичные медиа. На столичные украинские, российские, какие бы то ни было иностранные, западные: европейские, американские. Потому что эти зарплаты позволяли в Крыму существовать и не читать меню, как писал Довлатов, справа налево — от ценника к названию. Можно было все-таки читать от названия блюда, а потом уже смотреть на ценник. И поэтому история моего переезда — это история не погони за длинным рублем.

Я начал работать в медиа в конце 2004 года. И поначалу это даже не была журналистика — я был ведущим утреннего эфира на гостелерадиокомпании «Крым», мы не соприкасались с политикой, это был в полной мере инфотеймент — такой информационно-развлекательный; в первую очередь, наверное, развлекательный, а только потом информационный. Работал с 2004 по 2012. И к 2012 году у меня в принципе все складывалось хорошо. У меня был вечерний эфир на одном из крымских телеканалов, плюс я писал статьи для разных, российских в том числе, либеральных медиа, поэтому в финансовом плане я стоял очень уверенно.

А что подтолкнуло переехать?

Скука. Скука. Было ощущение того, что на полуострове все доступные жанры, все доступные форматы программ исчерпаны. Мне довелось уже на тот момент два года вести ток-шоу на радио, у меня было собственное ток-шоу на телеканалах. Я в принципе понимал, что дальше любое движение вперед — оно будет не вперед, оно будет по кругу. Я буду снова идти по тем жанрам, по тем направлениям, которые мне хорошо известны. Это была классическая история о том, что для того, чтобы начать в профессиональном плане расти, нужно выходить из зоны комфорта.

У меня были друзья, которые работали на телекомпании «МИР». Это российская межгосударственная телерадиокомпания, которая вещает на СНГ. И они искали шеф-редактора в службу интернет-вещания. Мне поначалу предложили работу весной 2012 года: мол, приезжай, у нас тут есть вакансия, нам нужен ты. А я просто как провинциальный актер из анекдота: «Ребят, не могу, у меня ёлки». У меня было впереди крымское лето. И поэтому я отказался переезжать весной 2012 года. Они дотерпели до сентября, озвучили снова это предложение, и я подумал, и понял, что да, я могу остаться в Крыму, зарабатывать свои хорошие — даже по нынешним меркам — деньги. Но никакого развития не будет. Я махнул рукой и в ноябре 2012 года я поехал работать в Москву.

Это была классическая работа такого информационного гастарбайтера. Я получал разрешение на работу, выстаивал очереди в Федеральную миграционную службу, платил 30% налогов как нерезидент.

А что ждет переехавшего из Крыма в большой город, в данном случае в Москву? На ум приходят такие страшные вещи как нищета, одиночество, пробки…

Мне было легко. Потому что многие мои друзья, которые переехали в Москву или Киев, они ехали нередко в никуда. И уже работу искали после того, как они выходили с вокзала. В моем случае я ехал на готовое место, с достаточно стабильным окладом, который мне позволял снимать однокомнатную квартиру, который позволял мне чувствовать себя достаточно финансово независимым. Поэтому я сталкивался не столько с бытовыми вещами, сколько со спецификой.

Я — классический провинциал. Я уехал из города с населением, давайте, округляя, — 400 тыс. человек. И приехал в город с населением, округляя, 15 млн человек. Я столкнулся с большим количеством исключенных для себя реальностей.

Например, в провинции расстояние меряют километрами. А в столице расстояние меряют часами. То есть сколько тебе до меня добираться? Не 12 километров скажут, а час.

Кроме того именно в большом городе я понял значение фразы «время — деньги». Например, у вас есть выбор: снять квартиру в центре по одной цене или снять квартиру на окраине по другой цене и, например, разница в цене этих квартир 500 долларов. И вы идете и думаете: «Хм, в одном случае я буду тратить дополнительно 1,5 часа на метро ежедневно, но по сути, мне за это бездействие в метро будут платить в месяц 500 долларов». А другой скажет: «Вы знаете, мое время слишком дорого, чтобы оно обходилось всего-навсего в 500 долларов. Я лучше заплачу больше, буду жить в центре и буду успевать больше».

В крупном городе всегда есть дефицит умных людей. Вообще, людей, способных что бы то ни было делать. Поэтому если у тебя есть мозги, энергия и мотивация, ты всегда найдешь возможность заработать. И только от тебя зависит, что ты будешь делать, приходя вечером после офиса домой: садиться и смотреть фильм, скачанный с какого-то торрента, или же садиться и писать колонку, чтобы заработать, допустим, 100 долларов. И вот ты возвращаешься домой, смотришь на ноутбук, смотришь на заранее скачанный голливудский боевик-блокбастер, и думаешь: а стоит ли просмотр этого голливудского блокбастера 100 долларов? Или все-таки тебе стоит написать текст. И это постоянный выбор между способом времяпрепровождения.

Вообще из небольших городов уезжают в столицы для того, чтобы менять избыток свободного времени (а в небольших городах всегда этот избыток есть) на избыток денег, который есть в столицах. А уезжают из столицы в тот момент, когда понимают, что их время стоит дороже, чем столица готова за него заплатить.

Когда наступил такой момент, что ты уехал из Москвы?

Это опять же не было связано с деньгами. У меня было два годичных контракта, каждый из них заканчивался летом. Когда начался Майдан в Киеве, я был в Москве. Я приезжал на выходные. Каждую пятницу я брал билеты на плацкарт, садился в Москве в поезд, приезжал в Киев на Майдан, ночевал у друзей, а в воскресенье вечером точно так же садился и уезжал обратно в Москву.

Майдан — это была история о том, что мне было чрезвычайно близко. Причем не только эстетически, но и, в первую очередь, этически. И когда случилась «крымская весна», я помню, что из Москвы улетел в Крым для того, чтобы своими глазами видеть, что происходит. Я пробыл в Крыму где-то полтора месяца. Когда я вернулся в Москву, я понял, что я не буду продлевать контракт, что об этом речь не идет. То есть после Крыма, после аннексии полуострова было понятно, что уже нет возможности оставаться работать в Москве.

В 2012 году, когда в Киеве царил коллективный Янукович, а в Москве еще гремела Болотная, отголоски Болотной, отголоски площади Сахарова, было ощущение, что в Москве происходит какое-то движение, надо ехать, наблюдать, об этом писать, пытаться это понять. Такие новые явления, как «рассерженные горожане», Алексей Навальный и т.д. А Киев тогда с коллективным Януковичем, казалось, шел в фарватере Москвы. Казалось, Москва идет опережающими темпами, а Киев идет сзади, догоняющими темпами. После Майдана все изменилось, и стало ясно, что Украина идет впереди, а Россия идет либо догоняющими темпами, либо же, наоборот, пытается как-то дрейфовать в прошлое. А после аннексии Крыма все иллюзии исчезли. Принять Майдан — это было для меня каким-то ценностным решением. И в Москве оставаться… ну просто, не знаю, не было никакой возможности.

Ты поехал, грубо говоря, за свободой? Там, где вольнее дышалось?

В Москву я поехал за новым опытом, за новыми профессиональными навыками, за кругозором, для того, чтобы многие вещи для себя десакрализовать. А уезжал я оттуда, когда понял, что Украина и Россия окончательно ценностно разошлись. На тот момент даже оставаться в Москве было бы артикулированием какой-то ценностной позиции. Например, принятия истории про «крымскую весну». Поэтому я и не остался.

Как Киев тебя встретил?

Встретил хорошо. Точнее, даже не он меня встретил, а я как бы в него пришел. Меня тут особенно никто и не ждал.

В продолжение, кстати, темы взаимоотношения провинциала и большого города. Очень важная есть деталь. Очень со многими моими друзьями-симферопольцами когда я пересекался в Москве, я обнаруживал у них очень разное отношение к родному городу. К тому, из которого они уехали. И вот это самое отношение во многом зависит от того, кем ты был на момент отъезда в столицу. Те мои друзья, талантливые друзья, которые не могли реализовать себя, например, в Симферополе просто по причине отсутствия ниши… Например, друзья, которые занимались дизайном — они уехали в Москву или в Киев, сделали ошеломительную карьеру, работают с самыми разными звездами эстрады, они очень классные востребованные стилисты, которые катаются по всему миру… Понятно, что в Симферополе пространства для их самореализации не было. И они при встрече мне нередко говорили, что, знаешь, Симферополь — это город ни о чем.

Я уезжал из Симферополя в ту же Москву — у меня в Симферополе было все хорошо. У меня не было обиды на город. Я все время воспринимал Симферополь как дом. Даже находясь в Москве я воспринимал это не как переезд, не как историю о том, как ты переехал и пускаешь корни. Нет, я воспринимал это как долгосрочную командировку. Просто весной 2014 года стало ясно, насколько она долгосрочная. Она двухлетняя — и все, заканчивается.

Поэтому в Киев я переезжал уже с совершенно другим ощущением. Если бы я в Киев переехал из Симферополя, наверное, столкновение с крупным городом, со столичным городом, — оно было бы особенно контрастным. А так как я до этого времени жил в Москве, я переехал в Киев, выхожу и думаю: «Господи, какой уютный эргономичный небольшой город». А мне все мои друзья говорят: «Да как, он же огромный, он же такой перенаселенный, он же вечно куда-то спешит». Но, вы знаете, в этом смысле все зависит от точки сравнения. Если вы из Стамбула 19-миллионного переедете в Киев, то Киев вам покажется чрезвычайно уютным и хорошим. Если вы, опять же, из вот этого 15-миллионного бурлящего мегаполиса под названием Москва переедете в Киев, вы поймете, насколько он эргономичный, уютный, зеленый и вообще комфортный для жизни». Поэтому первое мое впечатление от Киева было именно то, насколько он уютный.

Москва — это мегаполис, как и Стамбул. Вообще, город с населением больше 8-10 миллионов человек — это уже мегаполис. А Киев — это нормальный столичный город, такой же как Прага, такой же как Будапешт. В котором можно не только зарабатывать, но и тратить эти деньги.

В чем проблема Москвы. Это город, в котором удобно зарабатывать, но в котором совершенно некомфортно эти деньги тратить. Если ты зарабатываешь своим трудом, а не рантье, и тебе эти деньги никто не дарил, ты понимаешь, что те вещи, которые в Москве продаются в ресторанах-магазинах — они не стоят этих денег.

А Киев — это город и для того, чтобы делать карьеру, и для того, чтобы зарабатывать, и для того, чтобы, в том числе, в этом городе можно было отдыхать и эти деньги тратить.

Что можно посоветовать молодому человеку из Крыма, который сейчас собирается переехать в большой город? Что ему делать, какую-то подготовительную работу дома над собой нужно провести? Составить резюме, подобрать костюм, выучить новый язык?

Все зависит от профессии. Во многих профессиях резюме просто не нужны, потому что сразу видно, умеет человек делать свою работу или нет. Условно говоря, текстовику-репортажнику надо просто приехать и написать репортаж. Показать: вот я так умею. Ему не нужно предъявлять резюме, в котором будет обязательно 10 университетов и так далее. Журналистика — она во многом ремесленная профессия, не имеет даже значения, какой вуз выдал твой диплом, а имеют значение твои профессиональные навыки. Например, я даже не помню, когда в последний раз обновлял резюме.

В первую очередь не нужно сомневаться в себе. Не нужно, во-первых, ждать слишком многого. Нужно просто знать свои сильные и слабые стороны. Не нужно думать, что большой город встретит тебя с распростертыми объятьями, что у тебя сразу все получится. Не нужно уезжать из небольшого города с комплексом непризнанного гения, которого не разглядели дома, но обязательно разглядят в столице.

Амбиции — это хорошо. Но комплекс непризнанного гения всегда чреват обидой на весь мир. Обидой и подозрительностью. Вот это точно всегда вредит.

Что еще нужно? Нужно не бояться переезжать. Я знаю это по себе, потому что я очень долго психологически готовился к переезду. Я на тот момент 28 лет прожил в Крыму. Львиная доля моей жизни прошла в Крыму. Это, знаете, какое ощущение? Это ты рос на грядке, а потом тебе нужно себя выкопать из этой грядки, пересадить в горшок и с этим горшком, цветком в горшке, как Леон-киллер, мотаться по миру. Это, конечно, стресс. Второй стресс после этого наступает в тот момент, когда ты из этого горшка себя начинаешь снова пересаживать на грунт, пускать корни, обзаводиться семьей и т.д.

Я говорю это как человек, багаж которого помещается в 23 килограмма, его можно сдать в авиабагаж и улететь завтра куда угодно. До моего отъезда я путешествие на день-два воспринимал: «Ммм, далеко, надо подготовиться». А сейчас я понимаю: завтра будет предложение поехать на пару месяцев в Баку поработать? Да не вопрос! Завтра утром буду готов.

То есть Киев — не последняя станция в твоем маршрутном листе. Ты завтра, может, поедешь в Берлин, в Нью-Йорк…

Ну или в Бишкек, или в Ашхабад. Зачем обязательно Берлин-Нью-Йорк. Меня куда больше интересует та тектоника, которая происходит на постсоветском пространстве, дрейф постсоветских государств в разные стороны друг от друга. Я не знаю, поеду ли я. Я не исключаю, что могу поехать. То есть на сегодня моя географическая мобильность довольно высока. Хотя, повторюсь, на момент отъезда я был довольно-таки укорененным в крымскую почву человеком.

Поэтому когда вы сомневаетесь, ехать или не ехать, сложится — не сложится… Слушайте, езжайте, не бойтесь вы ничего. Негативный опыт — это тоже опыт. Не бывает опыта хорошего или плохого, бывает актуальный и неактуальный. Переезды — это всегда актуальный опыт. Даже если, может быть, ваша карьера не сразу заладится так, как вы себе ее представляли.

Я не знаю, уеду я или нет. Сначала, когда я приехал в Киев, у меня было четкое ощущение, что я хочу ездить между разными украинскими областными центрами. Три месяца в Киеве, три месяца в Днепропетровске, три месяца в Харькове, три месяца в Ужгороде, три месяца в Ивано-Франковске… Просто здесь уже поступило несколько предложений по работе, которые меня немножко географически привязали. Поэтому я могу себе позволить выезжать за пределы Киева в пятницу и возвращаться в понедельник, и таким вот образом смотреть разные регионы Украины. Хотя поначалу я планировал провести один-два года в таком кочевом-цыганском ритме, курсируя между разными украинскими областными центрами. Но возможный переезд? Я его не исключаю. Это может быть как переезд в Черновцы, так это может быть переезд куда-то еще.

Когда ты работаешь в журналистике, очень интересно находиться в гуще событий и смотреть на все своими глазами. Мне повезло работать в Москве с 2012 по 2014 год, потому что мне удалось застать ту самую тектонику в сознании российского общественного мнения, которая предшествовала началу войны.

Понятно, что если бы сегодня поступило предложение из Москвы поехать-поработать, я бы не принял это предложение в силу всем известных обстоятельств. Но тогда наблюдать все, начиная с поздней Болотной и заканчивая вводом войск в Крым и началом вторжения на Донбасс, — это чертовски полезный опыт для того, чтобы понимать внутренние процессы, которые происходят в сознании российских элит и российского обывателя.

Есть ли вероятность, что ты еще вернешься в Крым? Планируешь ли вернуться?

Я очень на это надеюсь.

Когда-то какой-то глянцевый журнал спросил, какой у меня любимый город. Я задумался и ответил: Симферополь. Поймал себя на мысли, что, да, я все знаю про Симферополь. Что он маленький, грязный, аляповатый, с абсолютной архитектурной эклектикой, но в этом городе у меня есть самое главное — у меня есть ощущение дома. У этого города есть монополия на мои детские воспоминания. Я могу прожить, родить детей, увидеть внуков, состариться и умереть в Киеве, но в Киеве, во Львове, в Берлине, в Нью-Йорке у меня никогда не будет детских воспоминаний. Они все там, на полуострове, в центре этого уездного города С. И я все про него знаю. Но я люблю его со всеми его недостатками.

Я даже вот эти два года, пока жил в Москве, примерно месяц-полтора в году проводил в Симферополе. Брал отпуска, в том числе за свой счет, летал туда. И сегодня, когда мои возможности приезжать в Крым несколько ограничены, мне этого чертовски не хватает. Если бы произошли те перемены, которых бы я хотел, то я обязательно бы воспользовался бы возможностью поехать в Крым. Не знаю, на всю ли жизнь, не знаю, для того ли, чтобы пустить корни, но Крым был бы обязательной частью моего географического годового рациона.

Я надеюсь, что Крым будет тем местом, куда ты в любой момент сможешь возвращаться. Но я также надеюсь, что ты будешь путешествовать и радовать нас статьями из других уголков мира. Спасибо!