Раздел флота, Мешков и бандиты. Как Украина сохранила Крым 25 лет назад

Впервые эта статья была опубликована на украинском языке в киевском издании LB.ua, автор — Диана Буцко. Dictaphone приводит ниже перевод публикации на русский.

Вице-президент Российской Федерации Александр Руцкой вместе с парламентской делегацией приземлился в севастопольском аэропорту «Бельбек» 2 апреля 1992. Ступив на крымскую землю, он заявил, что «Черноморский флот, как и Крым, был, есть и будет российский».

Во время визита за ним ходили представители «Республиканского движения Крыма» с российскими флагами. Возглавляемое будущим президентом Крыма Юрием Мешковым движение устраивало митинги и собирало подписи за проведение референдума о статусе полуострова.

Украина уже провозгласила независимость, начала формировать собственную армию на базе Вооруженных сил бывшего СССР, но судьба Черноморского флота оставалась нерешенной, что подогревало непростую политическую ситуацию на полуострове.

Читайте также мнение Андрея Васильева о том, почему в 90-е не состоялась Республика Крым

После этой поездки российского вице-президента (позже Москва отменит такую ​​должность) будут пять лет борьбы Украины и России за Черноморский флот, провозглашение сепаратистами Крымской республики и выборы президента, поддерживаемые заявлениями российского парламента. Киев тогда сможет остановить аннексию — введет в Крым Нацгвардию и подразделения СБУ, и в 1995 году отправит Мешкова в РФ.

Как Украине удалось тогда сохранить территориальную целостность?

Украина и Россия делят Черноморский флот

Как-то в январе 1992 года офицеры Сергей Настенко и Сергей Просяник смотрели телевизор на сторожевом корабле СКР-112. Настенко руководил этим судном, Просяник — 307-м дивизионом противолодочных кораблей 17-й бригады Черноморского флота. Президент Леонид Кравчук с экрана рассказывал о планах создать Вооруженные силы Украины. Тогда у двух командиров возникла идея — тайно направить в Киев своего представителя, который доложил бы о готовности моряков принести присягу украинскому народу. До раздела Черноморского флота между Украиной и Россией оставалось еще пять лет. ЧФ возглавлял пророссийски настроенній адмирал Игорь Касатонов, который планировал привести моряков к присяге Содружества независимых государств.

«Тогда, в начале 1992 года, такое мнение было крамолой. Мы хорошо понимали, если в связи с этим последует хоть маленький слух, то нам этого не простят и предоставят возможность ближе познакомиться с огромными пространствами Российской империи. Возможно, будут последствия тяжелые (хотя это был не 37-й год и даже не 85-й — перестройка и гласность сделали свое дело) », — вспоминал капитан Просяник.

На следующий день Просяник попросил своего заместителя Василия Воробья под видом поездки в Севастополь поехать в Киев. В украинской столице Воробью не удалось встретиться с руководством Украины. Однако о поездке узнал командир 17-й бригады Юрий Шалит. Он поддержал подчиненных и передал им текст украинской присяги. Утром 26 января Черноморский флот планировал привести новобранцев к присяге странам СНГ, поэтому в 17-й бригаде спешили. В тот день на верность украинскому народу присягнули экипажи кораблей СКР-84, МПК-93, СКР-112.

Первым на корабле СКР-112 принял присягу начальник штаба 17-й бригады Николай Жибарев. По его словам, Украина присягнули 85% офицеров и мичманов и более 50% старшин и матросов 17-й бригады.

О присяге почти сразу же стало известно руководству флота. Командиров кораблей вызвали в штаб. Кремль требовал показать списки «бунтарей». Моряки же уже поездом отправили в Киев документы с фамилиями тех, кто принял присягу Украине. Из Москвы в обед прилетел заместитель командующего Черноморского флота Виталий Ларионов. От офицеров требовали отказаться от присяги.

Штаб ЧФ отстранил Юрия Шалита от исполнения обязанностей. Жибареву ограничили доступ к секретным документам. Настенко настойчиво «предлагали» подать рапорт на увольнение в запас. Как пишет тогдашний офицер пресс-центра ЧФ Анатолий Данилов, части моряков не присваивали следующих воинских званий, их исключали из списков на получение жилья. Жибарев вспоминал, что детей моряков, которые приняли присягу Украине, не принимали в детский сад, а жен увольняли с работы.

Когда за полгода положение стало невыносимым, моряки СКР-112 решились на демарш — переход из Крыма, где базировался их корабль, в Одессу, где стояли суда Военно-морских сил Украины.

«Решили, что надо осуществить необычный поступок, который приковал бы внимание к 17-й бригаде кораблей охраны водного района Крымской военно-морской базы, потому что видели пассивность руководства Министерства обороны Украины. В этой ситуации, по мнению многих офицеров, если не принять решительных мер, то нас перебьют, как перепелок », — объяснял Жибарев.

21 июля 1992 в 9 утра командир отделения сигнальщиков Анатолий Палашов поднял на корабле государственный флаг Украины. СКР-112 этого дня должен был участвовать в репетиции парада в штабе Крымской базы в Новоозерном, поэтому на борт прибыл начальник штаба 307-го дивизиона капитан Семенов. Жибарев считал его пророссийским и принял командование на себя. СКР-112 вышел в море.

Из штаба приказали кораблю вернуться, однако он продолжил рейд. Началась погоня. Руководство Черноморского флота отправило корабли, которые должны были остановить СКР-112. С судна МДК-184 стреляли перед кораблем. В воздух подняли два самолета для имитации торпедной атаки.

«Я иду под государственным флагом Украины в ее территориальных водах и направляюсь в украинский порт «Одесса». На провокации отвечать не буду, но готов себя защищать», — ответил Жибарев капитану МДК-184.

Когда последний отстал, на горизонте появился большой сторожевой корабль «Разительний», который готовил захват. Жибареву пришлось пойти на переговоры с капитаном Силиным, с которым он «нашел полное понимание». На «Разительном» Жибарев связался с командующим ВМС Украины Борисом Кожиным и доложил о рейде в Одессу. Кожин согласовал переход, но приказал «Разительному» сопровождать сторожевик.

СКР-112 пришвартовался в Одессе в 18:50. Местные жители встречали моряков цветами и яблоками. Вскоре корабль вошел в состав ВМС Украины. Из-за такого поступка экипажа президенты Украины и РФ вынуждены были встретиться 3 августа 1992-го, чтобы решить судьбу Черноморского флота.

Члены Союза офицеров Украины предлагали превратить корабль в музей. Однако летом 1996 года Министерство обороны приказало сдать его на металлолом.

Через 22 года после знаменитого рейда Николай Жибарев защищает Украину на морских границах в Мариуполе.

Действия экипажа СКР-112 привлекли внимание на самом высоком уровне к процессам, которые разворачивались на Черноморском флоте: не имея приказа сверху, военные сами решали, кому служить. Моряки 17-й бригады не были первыми, кто принес присягу Украине. 12 января 1992 это сделали пограничники в Балаклаве, 18 января — третья рота школы водолазов. Командира роты Александра Клюева отстранили от должности.

11-12 февраля принес присягу личный состав противолодочного корабля «Сметливый». Капитан-лейтенанта Юрия Лужецкого отправили на гауптвахту. Он объявил голодовку. Через два дня его госпитализировали с переохлаждением, позже уволили в запас.

22 февраля принес присягу 880-й отдельный батальон морской пехоты. Главный штаб в Москве расформировал батальон.

Моряки подводной лодки Б-871 присягали 13 марта 1992. Их лидерами стали заместитель командира дивизии подводных лодок Евгений Лапиков и помощник командира подводной лодки Валерий Петренко. Последнего через 10 минут после присяги сняли с должности.

«Самое литературное слово, которое я услышал от командира бригады капитана 1-го ранга Косткина в свой адрес, было «фашист». А командир штурманской боевой части старший лейтенант Баринов, отвечая на вопрос о своей национальности, от того же начальника услышал: «Какой же ты русский, если хохлам за сало продался», — вспоминал Петренко.

Присяга Украине не оставалась без внимания командиров Черноморского флота, ориентированных на Москву. По словам офицера ВМС Мирослава Мамчака, проукраинских моряков объявляли пьяницами и негодяями, их и их семьи травили, а фамилии писали на стенах зданий как предателей России.

«Нередко мы засиживались в рабочих комнатах до глубокой ночи, принимая матерей, родителей со своими сыновьями, которых избили или морально унизили на кораблях ЧФ и которые отказывались возвращать своих детей на российский флот, хотя он имел официальное название — Черноморский флот ОВС СНГ», — вспоминал офицер Анатолий Данилов, который тоже участвовал в формировании ВМС Украины.

Ситуация на флоте оставалась напряженной, поскольку бывшие республики СССР до сих пор не определились, кому он принадлежит.

8 декабря 1991 Советский Союз перестал существовать де-юре, а лидеры Украины, России и Беларуси согласились создать Содружество независимых государств (СНГ). Беловежское соглашение, однако, не решало будущего Черноморского флота, который в то время был мощной силой, состоящей из 100 тысяч личного состава.

«В Беловежье мы приняли документ о прекращении существования Советского Союза как геополитической системы, как субъекта международного права, но в этом документе, учитывая, что главной задачей был вопрос Советского Союза как политической и геополитической системе, не выписали очень много вопросов, скажем, о ядерном оружии, о Черноморском флоте, о Крыме, которые потом стали предметом обсуждения и различного толкования в России и Украине, — рассказывает LB.ua первый президент Украины Леонид Кравчук. — Россия признала в своей политике незаконность передачи Крыма в 1954 году, приняв такие документы на Верховном Совете (так назывался российский парламент до 1993 года, — LB.ua). И таким образом возник вопрос о Черноморском флоте».

Украина тоже начала действовать. 24 августа 1991, в день провозглашения независимости, Верховная Рада приняла под юрисдикцию все военные формирования на своей территории. 6 декабря — утвердила текст военной присяги. Военные начали присягать на верность Украине. На Черноморском флоте присягу блокировал адмирал Игорь Касатонов, считая, что флот должен быть неделимым и руководствоваться совместно странами СНГ до решения его судьбы президентами стран Содружества.

«Этот внезапный переход под Украину, изменение гражданства, ориентиров, изменение истории — все это недопустимо. И то, что с этим связано, является неправомерным. Такие ситуации должны решаться договорно-правовым путем, когда надо спрашивать мнение всех. Но к такой работе украинцы, естественно, были не готовы, — рассказывал Касатонов. — Продвигая все эти правовые вопросы, я много работал в Москве с различными структурами. Ну и, естественно, приходилось непосредственно на флоте, в военных частях и на кораблях бороться и препятствовать деятельности украинских националистов ».

Офицеры, которые первыми приняли присягу Украине, в своих мемуарах пишут, что Черноморский флот мог полностью стать украинским. 2-3 января 1992 президент Леонид Кравчук встречался с военным руководством в Киеве, куда пригласили и Касатонова. Президент хотел узнать, кто присягает Украине.

«Зная об этом совещании .. командующий ЧФ Игорь Касатонов 3 января 1992 издал приказ по флоту о выходе ЧФ из подчинения Генштаба в Москве и подчинения всего ЧФ Министерству обороны Украины, а сам лично прибыл в Киев доложить Верховному Главнокомандующему ВСУ, президенту Украины Леониду Кравчуку об этом. Стремясь служить украинскому народу, он надеялся получить указ о назначении его, Игоря Касатонова, на соответствующую должность в ВСУ. С 3 по 9 января 1992 весь ЧФ и в Украине, и за ее пределами, был украинским! Но Касатонова в Киеве никто не ждал, потому что о его подарке Украине всего ЧФ, как того и требует военный порядок, определенные «люди» по команде не доложили», — описал события участник организационной группы ВМС Евгений Лапиков.

По словам Николая Савченко, который в то время был офицером пресс-центра Черноморского флота, в Министерстве обороны Украины «царил беспорядок и было, очевидно, не до флота, а следовательно, и не до Касатонова».

«Очевидцы первых дней становления наших Вооруженных сил рассказывали, что в коридорах Министерства обороны четыре дня подряд ходил командующий Черноморского флота адмирал Игорь Касатонов. Вне всякого сомнения, он готов был передать Украине все свое хозяйство, но его никто не захотел даже принять», — отмечал Савченко.

Президент Леонид Кравчук не отрицает, что адмирал Черноморского флота действительно колебался.

«Касатонов хотел, чтобы Черноморский флот был в подчинении Украины, но после конфликта, который возник вокруг указов (это произойдет в апреле 1992 года, — LB.ua), мы договорились, что командующим будет назначен человек за подписью двух президентов», — объясняет Кравчук.

Пока Киев колебался и ожидал политических решений, Касатонова вызвали в Москву и убедили не присягать Украине.

«Становилось очевидным, что пользуясь отсутствием должного внимания украинского руководства к судьбе ЧФ, Россия развернула политическое давление на Украину для достижения выгодного для нее решения по ЧФ как гаранта владения Крымским полуостровом. На Черноморский флот немедленно поступили тексты присяги СНГ и грозное распоряжение «Украине не присягать!». На флоте, где еще на 20 декабря 1991 были запланированы церемонии торжественного принесения присяги молодым пополнением и готовились тексты украинской присяги, где уже начали прибывать родители молодых матросов — и вдруг накануне торжества присягу отменили, родителей отправили домой», — вспоминал офицер ВМС Украины Мирослав Мамчак.

Не договорившись о разделе, президенты начинают воевать указами. 5 апреля 1992 Кравчук приказал «сформировать Военно-морские силы Украины на базе сил Черноморского флота, дислоцированных на территории Украины». На следующий день в Крым прибывает делегация Верховной Рады во главе с первым заместителем спикера Василием Дурдинцом, который зачитывает указ президента о назначении Бориса Кожина командующим ВМС Украины.

«Собственно, тогда не было ни самих ВМС, ни моего кабинета, ни места, где можно было бы в торжественной обстановке присягу народу Украины принять. По одной простой причине: в то время ВМС состояли из одного командующего, то есть меня», — рассказывал Кожин позже.

Не отставала и Москва. 7 апреля президент России Ельцин издал указ о подчинении Черноморского флота России. Ситуация обострилась. Кравчук и Ельцин вели переговоры, и на любые решения по флоту наложили мораторий.

Впереди будет не один раунд переговоров. Позиция Украины будет меняться от подчинения себе всего флота чуть ли не до продажи ЧФ в обмен на списание долгов за газ.

Так, 6 июля 1992 во время саммита СНГ в Москве стороны договорились «не прибегать к односторонним действиям» и призывали личный состав до полного решения вопроса «вернуться в казармы». После поступка СКР-112 президенты встретились 3 августа в Ялте. Кравчук и Ельцин вывели Черноморский флот из подчинения СНГ и договорились назначить общее командование. Это произойдет 15 января 1993, когда Игоря Касатонова сменит на посту командующего Эдуард Балтин — согласованная кандидатура. 17 июня в Москве Украина и Россия договариваются поделить ЧФ 50/50, а уже в сентябре Киев едва не откажется от флота на переговорах в Массандре.

«Российско-украинские переговоры на высшем уровне в Массандре, как оказалось, ничего общего с дипломатией не имели: это был разговор колонизатора с вассалом», — охарактеризовал встречу Мирослав Мамчак.

Премьер-министр РФ Виктор Черномырдин настоял изменить порядок вопросов: начать не с раздела флота, а с долгов за газ. Россияне предложили Украине рассчитаться Черноморским флотом.

«Это выглядело неуважительно для нашего государства. Я выразил свой собственный, как член делегации, протест российской делегации по такой ​​постановке вопроса, который я назвал оскорбительным для Украины», — рассказывает тогдашний министр обороны Константин Морозов.

Леонид Кравчук говорит LB.ua, что до сих пор очень ценит позицию Константина Морозова, а переговоры проходили очень сложно.

«Он четко и понятно требовал от России признать, что Черноморский флот базируется на территории Украины и мы определяем порядок базирования, и Россия должна платить за это базирование. Он занимал совершенно государственную позицию, поэтому и не приняли документ, а приняли протокол. Протокол не является документом для выполнения», — объясняет Кравчук.

В протоколе говорилось, что президенты поручают делегациям разработать соглашение, в соответствии с которым «весь Черноморский флот со всей его инфраструктурой в Крыму используется Россией и получает российскую символику».

Союз офицеров Украины назвал протокол предательством государственных интересов. Первый заместитель председателя ВРУ 1-го созыва Василий Дурдинец, который участвовал в переговорах в Массандре, считает, что точку в вопросе Черноморского флота надо было поставить уже тогда.

«Государственные делегации Украины и Российской Федерации, которым было поручено подготовить проекты соглашений о статусе и условиях пребывания Черноморского флота в Украине на правах аренды, подготовили согласованные проекты трех соглашений. К сожалению, президенты Украины и Российской Федерации по неизвестным нам причинам решили продолжить работу делегаций до 1997 года. Это, на мой взгляд, было неправильным решением, ведь ситуация на Черноморском флоте и в целом в Крыму, Севастополе была очень напряженной», — объясняет LB.ua Дурдинец.

Хотя Украина так и не отдала полностью Черноморский флот России, на следующей встрече в Москве речь шла уже о 15-20% для Киева.

«Россия требовала разделить флот по принципу участия каждой страны в общенациональном валовом продукте. Украина тогда, насколько я помню, занимала 16%. Все остальные республики не поддержали Украину, а поддержали Россию. При таком разделении Украина получала совсем незначительную часть этого флота. Это было непросто решить: взял лодку и поехал. Это целая военно-политическая система, которая базировалась в Севастополе», — объясняет сложности переговоров Леонид Кравчук.

При его президентстве флот так и не был разделен, должен был решить этот вопрос второй президент Украины Леонид Кучма, который выиграл выборы в июле 1994 года.

После серии переговоров премьеры Украины и России 28 мая 1997 подписали три соглашения по Черноморскому флоту. 18,3% кораблей должны были получить ВМС Украины, а 81,7% судов — Россия. Москва арендовала на 20 лет землю, акваторию и береговую инфраструктуру в Крыму. Окончательную точку поставил встреча президентов 31 мая 1997. Ельцин впервые прилетел в Киев с официальным визитом, чтобы подписать Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной. Россия отказалась от территориальных претензий к Украине. Как оказалось, до 2014 года.

«Считаю, мы добились максимума возможного при распределении ЧФ, — объясняет LB.ua Леонид Кучма. — Понятно, что в более поздние времена нам не удалось получить не только этого, но и вообще ничего. Но дело даже не столько в пропорциях распределения, сколько в самом факте решения этой проблемы как одного из ключевых элементов комплекса договоренностей с Москвой. Черноморский флот был реальной причиной для возможного конфликта между Украиной и Россией. Поэтому включение его распределения в пакет «Большого договора» в 1997 году позволило, между прочим, решить и более стратегические вопросы — например, признание принадлежности к Украине Крыма. Думаю, этот факт был важнее любой корабль ЧФ».

Крым получает автономию

Проблемы на Черноморском флоте все это время подогревали и без того непростую политическую ситуацию на полуострове. Крымские политики, большинство из которых были идейными выходцами из Коммунистической партии, начали пропагандировать идею независимого Крыма.

«Вялость руководства Украины в решении вопроса ЧФ, пророссийская позиция его командования, провалы Украины в экономике — все это привело к резкому изменению настроений жителей полуострова в пользу соседнего государства. Эти обстоятельства стали главной причиной успеха пророссийских движений шовiнiстичного, сепаратистского толка. По сути, проблема ЧФ вызвала проблемы Крыма и Севастополя, а затем и российско-украинских отношений. Но это мы поняли не сразу », — писал бывший офицер ВМС Николай Савченко.

Одним из идейных вдохновителей независимости Крыма был тогдашний председатель Крымского облсовета, коммунист Николай Багров. В своих мемуарах «Крым: время надежд и тревог» он вспоминал, что катализатором «опасений в большей части русскоязычного населения стали закон« О языках »и« политические акты и события, которые свидетельствуют о перераспределении политических сил в направлении идей украинской национальной государственности » . «Тревожили» Багрова и политическая активность крымских татар и смена правительства в Киеве после голодовки студентов (Революция на граните). Под этими предлогами в ноябре 1990 года крымская областной совет назначает первый референдум о статусе Крыма.

Президент Леонид Кравчук вспоминает, что принимал участие в обсуждении вопроса, которое вынесли на голосование.

«Под влиянием России в Крыму постоянно поднимался вопрос договора 1954 года. По составу почти 80% населения были русские, часть из них — денационализированы украинцы (языки там Украинские никто не слышал). В Крыму собралась областной совет и поставила вопрос о проведении референдума и передачу Крыма в Советский Союз. Мне удалось различными способами убедить их, что выносить на референдум вопрос территориальной целостности Украины или денонсации соглашения 1954 года невозможно, что Украина на такой шаг не пойдет и будет действовать адекватно. Такой вопрос не было записано », — рассказывает Кравчук.

Зато 20 января 1991 у крымчан спрашивали во время голосования, поддерживают ли они восстановления «Крымской Автономной Советской Социалистической Республики как субъекта СССР и участника Союзного договора». К тому Крым был областью. 93% избирателей проголосовали «за».

Багров не скрывал, что сотрудники Компартии «сыграли важную роль в успешном проведении референдума», в том числе и благодаря «большой агитационной работе».

Верховная Рада, реагируя на проведенный референдум, возобновила Крымскую автономную республику в составе Украины. Василий Дурдинец, который тогда был нардепом, считает, что народные избранники допустили ошибку.

«По моему мнению, восстановление Верховной Радой Украинской ССР в марте 1991 года Автономной Республики Крым было ошибочным, ведь в составе Украинской ССР была Крымская область, а не автономная республика. Не было бы этого решения Верховного Совета УССР, Украина не имела бы колоссальных проблем, начиная с 1991 по 2014 год, когда произошла аннексия Крыма и Севастополя Российской Федерацией », — рассказывает о тех событиях Василий Дурдинец.

Автономии крымским депутатам было мало, и они провозгласили 5 мая 1992 акт о государственной независимости Республики Крым назначили новый референдум на 2 августа 1992 года. Это несмотря на то, что в 1991 году на всеукраинском референдуме 54% крымчан поддержали Акт провозглашения независимости Украины. Верховная Рада Украины признала акты крымского парламента неконституционными. В Крым из столицы приехали народные депутаты во главе со спикером Иваном Плющом. После переговоров крымские депутаты согласились ввести мораторий на референдум и отменить акт провозглашения независимости.

«Руководство Верховной Рады Украины и я, как первый заместитель председателя Верховной Рады, постоянно и предметно занимались проблемами Крыма, — рассказывает Василий Дурдинец. — Проводились встречи членов президиума Верховной Рады Украины и президиума Верховной Рады Автономной Республики Крым, что также положительно сказывалось на постепенном решении ключевых проблем. Значительная работа проводилась и с народными депутатами Украины, которые были избраны в Крыму и Севастополе. Наибольшую активность и настойчивость в положительном решении вопросов законодательного, нормативно-правового характера, разработке предложений в Крыму проявили Николай Багров и Леонид Грач (председатель Союза коммунистов Крыма, — LB.ua), а также лидеры крымскотатарского народа Мустафа Джемилев и Рефат Чубаров относительно правового, бытового решения проблем крымских татар. Главное — получить побольше полномочий для властных структур АРК».

Для убедительности Киев усиливает присутствие правоохранителей в Крыму. Как рассказывает LB.ua тогдашний заместитель командующего Нацгвардии Николай Мельник, подразделения НГУ силы не применяли — пытались при необходимости только блокировать пророссийские движения. Генерал-лейтенант считает: если Украина повезло, что Ельцин открыто не поддерживал крымских сепаратистов и не пытался ввести в Крыму российские войска.

Однако Москва действовала политически. 21 мая российский парламент принял постановление, согласно которому не признал передачу Крыма Украине в 1954 году. Украинский ВР попросила не вмешиваться в политику страны.

«Верховная Рада Украины безоговорочно отвергает попытки парламента России проводить политику в отношении Украины с позиций великодержавного шовинизма, исходя из« права сильного »или права« старшего брата », — говорилось в заявлении ВР от 3 июня.

Следующий обмен заявлениями состоится через год, когда российский парламент заявит претензии на «российский федеральный статус города Севастополя». Тогда уже Украина попросит отреагировать ООН. Председатель Совета Безопасности поддержит Украину. Российский представитель в ООН ответит, что позиция парламента расходится с линией президента Бориса Ельцина. В то время в Москве разворачивается конфликт между двумя ветвями власти, который завершится расстрелом Белого дома из танков и фактической победой Ельцина.

«Это не была противоречие — это была игра. Они опытные дипломаты и делали все для того, чтобы избежать международных действий — заявлений, санкций, оценок, — комментирует Леонид Кравчук влияние противостояния в Москве на ситуацию в Крыму, отмечая сдержанную позицию российского президента. — Я лично не слышал от Ельцина, что Крым является русским. Он понимал, что такие заявления могут быть восприняты как претензии, территориальные претензии на целостность Украины и соответствующим образом оценены на Западе. Ельцин хотел быть демократом, в том числе и на Западе».

Апогей был впереди. Крымские коммунисты все еще вынашивали идею провозгласить независимость. Верховная Рада Крыма, которой руководил Багров, в октябре 1993 года создала должность «президента» и назначила выборы. Сам Багров принял участие в выборах (поэтому существует мнение, что он создал должность «президента» под себя), но проиграл. 30 января 1994 победил некий Юрий Мешков. В его биографии — работа следователем в прокуратуре, моряком и юристом, руководство Республиканской партией Крыма. Багров намекал, что «президент» является марионеткой России.

«К нему я всегда относился с легкой иронией, — писал Багров в своих мемуарах« Крым: время надежд и тревог ». — Нигде себя не реализовав, он пришел в сферу политики, где главным, очевидно, считал умение громко и горячо говорить, сделав красивую позу. Была неплохая режиссура тех, кто хотел иметь марионеточного президента в Крыму, это устраивало много сил в Крыму и за его пределами».

В программе Мешкова — сближение с Россией, введение рублевой зоны и московского времени, предоставление крымчанам российского гражданства. Мешков победил с 72,9% поддержки. Его соратники в составе блока «Россия», к которому присоединились также нардепы Владимир Терехов и Сергей Цеков, приняли 54 из 94 мандатов в крымском парламенте. Цеков стал спикером.

Выборы проходили на фоне кровавой борьбы между крупнейшими криминальными группировками Крыму «Башмаки» и «Сейлем», которые имели связи в политических кругах. Двое участников «Сейлему» попали в парламент.

«Избирательная кампания набирала рис уголовно-политического детектива, и неудивительно — интересы криминальных структур нередко переплетались с интересами политических. Был расстрелян на глазах у семьи во дворе собственного дома советник Багрова Искандер Меметов, убиты прессекретар Черноморского флота, один из лидеров крымских татар, было совершено неудачное покушение на главаря коммунистов Леонида Грача. Прямо на улице на глазах у всех избили Мешкова », — описывает тот период историк Георгий Касьянов в книге« Украина 1991-2007: очерки новейшей истории».

Юрий Мешков теряет власть и популярность

Мешков отдает руководящие должности россиянам, назначая в свою администрацию выходцев из КГБ. Вицепремьер правительства Крыма становится директор Центра информационных и социальных технологий при правительстве РФ и эксминистр экономики РФ Евгений Сабуров. «Президент» подчиняет себе МВД, берет под контроль местную телерадиокомпанию. В Крыму появляются русские казаки. Експрезидент Украины Леонид Кучма на вопрос о вероятности аннексии Крыма в 1994-1995 годах отвечает риторически.

«Представьте себе ситуацию, которую я увидел, когда стал президентом. Власть в Крыму распределена между абсолютно пророссийским Верховный Совет и, я сказал бы, психиатрически пророссийским Мешковым, который прямым текстом обещает ввести на полуострове рубль и заключить военный союз с Россией. Мешковские правительство состоит из граждан РФ. Силовиков курируют, как хвастался Мешков, «русские генералы». А теперь сами ответьте мне на свой вопрос, была ли в таких условиях реальной аннексия », — объясняет Кучма LB.ua.

В мае парламент назначил нового начальника «Службы безопасности Крыма». Украина решила реагировать. Председатель Службы безопасности Евгений Марчук ночью перебросил подразделение «Альфа» и оперативную группу, чтобы не допустить захвата СБУ новым «руководителем».

«В целом, последний плацдарм присутствия Украины, а это Служба безопасности, мы заблокировали, и на утро это всему Крыму известно стало, во всяком случае в Симферополе, в Севастополе увидели СБУ все-таки по Киеву», — рассказывал Марчук.

На стороне Украины — выжидательная позиция президента России.

«Я хотел бы считать Бориса Ельцина моим другом. Но в любом случае это совершенно не означало, что переговоры шли легко, — отмечает Леонид Кучма. — На него давили «патриоты», которые требовали жесткой линии в отношении Украины и других постсоветских государств. Не надо думать, что Россия «либеральных» 90-х годов была мирной Швейцарии — нет, Россия всегда была Россией. Она вела кровавую войну в Чечне, в ней сильны позиции шовинистов. Еще в 1992 году российский парламент заявил о непризнании передачи Крыма Украине, а в 1993 году проголосовал за статус Севастополя как российского города. Я противостоял всей властной машине РФ. Тем важнее была ответственна реакция Бориса Николаевича на кризис марта 1995 года. Я позвонил ему и попросил не вмешиваться. Он не вмешался».

К тому времени Мешков уже потерял свою популярность. Согласно опросу Крымского центра гуманитарных исследований, Мешкова в феврале 1995 поддерживали 2% крымчан. Из всех своих обещаний он выполнил только одну — перевел полуостров на московское время. И без того непростая экономическая ситуация осложнялась новым этапом уголовных войн — на улицах убивали известных авторитетов, бизнесменов, политиков.

«Большая работа велась непосредственно в Крыму и Севастополе по решению на месте острых политических, экономических, социальных вопросов, противодействия криминалитету, ликвидации уголовно-бандитских формирований», — рассказывает о проблемах, которые Киев решал в Крыму, Василий Дурдинец.

В Крым вернулись 200 000 депортированных крымских татар, однако они столкнулись с равнодушием власти, не спешила решать вопросы земли и жилья. На этом фоне развернулись споры между «президентом» и «парламентом», которые не смогли поладнаты. Мешков своим указом распустил Раду Крыма, а парламент упразднил должность президента. Мешков даже заявлял, что Цеков сотрудничал с СБУ, так и якобы «развалил» республику в обмен на четырехкомнатную квартиру в Симферополе.

«Именно он вместе с сообщниками — коммунистом Грачом, который возненавидел народ Крыма за 4-е место на выборах« президента »Крыма, и главой бандитской группировки« Сейлем »Шевевим (был депутатом Верховного Совета Крыма, — LB.ua) — начал атаку на органы государственной власти Республики Крым. Именно с его помощью была осуществлена ​​ликвидация поста президента Республики Крым и самого президента », — напишет впоследствии соратник Мешкова, депутат крымского парламента Владимир Жуков.

О возможном привлечения Евгений Марчук говорил: «Кого из которых политических структур завербовал, комментировать я не могу».

Леонид Кучма не отрицает, что Киев воспользовался противоречиями, которые разворачивались в пророссийском лагере.

«Мешков был крайне неуравновешенным и непрогнозируемым человеком. За четверть века, прошедшие с тех пор он умудрился войти в конфликт почти со всеми своими единомышленниками — от Цекова в США и Путина. Думаю, договариваться с ним было бы бесполезным делом. А вот воспользоваться из противоречий в промосковскому лагере было необходимо. В конце концов нам удалось углубить их до уровня борьбы на политическое уничтожение между «парламентом» и «президентом» Крыма, упорно лишали друг друга своих полномочий (кстати, неконституционных с точки зрения украинского права). И когда Мешков оказался в буквальном смысле слова в изоляции, я отдал приказ о спецоперации — хоть если спросить у многих тогдашних политиков, то они скажут, что именно они навели порядок. Охрана Мешкова была разоружена, сам он депортирован в Москву. Поэтому я считаю, что надо искать ответ на вопрос не о том, почему мы использовали силовой блок для устранения сепаратистской угрозы в 1995 году, а о том, почему его не использовали для этого же спустя почти двадцать лет», — отмечает Кучма.

Первый заместитель командующего Нацгвардии Николай Мельник рассказывает, что перед отъездом оперативной группы в Крым Леонид Кучма проводил совещание с военными.

«По-разному относятся к президенту Кучме, но он принимал решение очень радикально и полагался на профессионалов и патриотов. Он четко ставил задачу: «Ребята, вы профессионалы. Я не знаю, как вы будете действовать. Крым должен быть украинским, но без кровопролития», — говорит LB.ua Мельник.

Весной 1995 года он руководил операцией НГУ в Крыму. Когда нацгвардийци прибыли на полуостров, их коммунисты встретили криками «бандеровцы».

«Во рту служили солдаты из Днепропетровска и Запорожья. Это был спецназ — хорошо подготовленные спортсмены, не менее 175 см роста. Кто-то из них сказал: «Я из Запорожья, а вы меня называете националистом и бандеровцем?» Спецназовцы немного тех коммунистов «почистили», то они потом успокоились и не лезли к гвардейцев», — вспоминает Мельник.

Общая бедность в стране сказывалась и на военных, зарплату, бывало, не получали месяцами, а выдавали им разве что сухпайки. В Крыму гвардейцы тоже находились не в лучших условиях.

«Никто не освобождался. Никто об имениях не думал. Надо было беречь государство. У меня были «жигули». Сегодня вы можете представить генерала на таком автомобиле или на «уазике»? — рассказывает Мельник. — Я принимал бригаду морской пехоты в Феодосии. Встретился с семьями, они рассказали, что полгода «получки» не получали. ВСУ хотели их расформировать, мы себе забрали. Женщины обращались ко мне: «Мы с детьми обходим палатки с мороженым, потому что ребенок плачет, а я не на что купить». Такое было у всех, но офицеры и семьи нас понимали. Люди служили, отдавали себя государству ».

Прибыв в Крым, нацгвардийци разблокировали 32-й армейский корпус Минобороны от крымских сепаратистов и коммунистов, взяли под охрану Верховную раду, резиденцию Мешкова и другие государственные учреждения.

«Даже милиция стояла на предательских позициях. Генерал Кравченко (эксминистр внутренних дел; по версии следствия, заказчик убийства журналиста Георгия Гонгадзе — LB.ua) говорил: «Ребята, не говорите моим подчиненным, потому что они все планы сдадут». Что касается Мешкова и «министров обороны, внутренних дел», то уже работала СБУ. Тогда очень большую роль сыграл Марчук », — рассказывает Мельник.

СБУ «купила билет» Мешкову в России в феврале 1995 года.

«Февральского утра в резиденцию Мешкова вошла группа украинских спецназовцев во главе с полковником Ш. Охрана Мешкова была обезоружен, сам он — упакованный в самолет и доставлен в Москву. Жена Мешкова некоторое время пыталась добиться покровительства со стороны России, но тщетно. В конце концов, 4 апреля 1995 Генеральная прокуратура Украины возбудила уголовное дело в отношении Юрия Мешкова — ему закидывалось превышение полномочий », — рассказывал Марчук.

После выдворения Мешкова Кучма назначил своего свата Анатолия Франчука премьер-министром крымского правительства. Парламент начал согласовывать крымскую конституцию с украинским законодательством. 17 марта 1995 Верховная Рада отменила должность «президента» и конституцию Крыма.

Окончательно статус Крыма в украинском законодательстве определят 1996 года, когда Верховная Рада Украины примет Конституцию. В 134-й статье запишут: Автономная Республика Крым является неотъемлемой составной частью Украины.