Почему украинская власть не вспоминает о Крыме. Мнение Виктора Трегубова

Статья впервые вышла на сайте Лига. Автор — журналист, сооснователь партии «Демократична сокира»

На днях, в поселке Строганово Симферопольского района в выгребной яме нашли тело ребенка. Трехлетний мальчик Муса Сулейманов был сыном крымского татарина Руслана Сулейманова — политзаключенного, которого оккупационные власти обвиняют в связях с запрещенной организацией Хизб-уб-Тахрир.

На самом деле, с Хизб-уб-Тахрир Руслан не связан, он связан с «Крымской солидарностью» — организацией, защищающей права похищенных и политзаключенных, после аннексии полуострова российскими оккупантами. Сейчас Руслан в СИЗО, и, из-за условий содержания, тяжело страдает от болей в спине и шее. Там его и застало известие о смерти сына.

Пока неизвестно, была ли гибель ребенка несчастным случаем или чем-то похуже. Но точно известно, что его отца не было рядом именно потому, что его отец — крымский татарин, защищавший других крымских татар от российских репрессий.

Примерно в те же дни, Крым посетил человек, стоящий и за оккупацией полуострова, и за репрессиями крымских татар и крымских же украинцев — Владимир Путин. Параллельно его визиту, в Крыму проверяли боеготовность оккупационных войск, готовящихся к учениям Кавказ-2020, а также проводили акцию «Дорога мужества», форсируя на БТР-ах Керченский пролив (в процессе один БТР утонул, а остальные, не справившись с водной преградой, вернулись на российский берег).

Сами по себе, учения Кавказ-2020, назначенные на конец сентября, несут угрозу для Украины. По данным Главного управления разведки Министерства обороны Украины, Россия планирует перебросить к нашим границам около 120 000 военных, не менее 500 танков и 300 самолетов.

При этом именно техника, задействованная в подобных учениях 12 лет назад, использовалась в российской агрессии в Грузии. Часть из этих войск может атаковать Украину с территории оккупированного Крыма. И именно Крым может стать предлогом для агрессии: россияне могут попытаться объяснить свои действия гуманитарной катастрофой из-за отсутствия воды в результате перекрытия Северо-Крымского канала.

А что Украина? Что государственная власть делает хотя бы для того, чтобы оккупация украинской территории была для врага дорогим удовольствием?

24 июля, министр иностранных дел Дмитрий Кулеба и премьер-министр Денис Шмыгаль анонсировали создание новой международной платформы, которая займется деоккупацией Крыма — с привлечением Франции и Германии. Звучит интересно.

Но ведь у Украины уже были готовые «дорожные карты» давления на РФ по всем направлениям — и большой вопрос, как дела с их выполнением. 

Еще в июне 2018 года, офис Постоянного представителя президента в АР Крым под руководством Бориса Бабина, разработал и утвердил «План неотложных действий по противодействию российской агрессии в Крыму». Можете ознакомиться по ссылке — документ большой, но интересный. Вкратце, в нем была «дорожная карта» действий Украины, а именно:

• системный сбор доказательной базы нарушений Россией международного законодательства и прав человека в Крыму. Работа со всеми возможными международными судебными инстанциями,
• формирование международной платформы «друзей деоккупации Крыма»,
• активное и системное проведение международных мероприятий, на которых Украина рассказывала бы о судьбе Крыма и крымчан иностранным партнерам,
• взаимодействие с другими государствами, непосредственно заинтересованными в соблюдении прав человека в Крыму (в первую очередь, надо полагать, Турцией),
• создание единой системы информации для всех органов, так или иначе занимающихся вопросами Крыма,
• усовершенствование украинского законодательства — в частности, разработка и принятие закона о коренных народах,
• правовое урегулирование статуса граждан и имущества на оккупированной территории,
• обеспечение обороны районов, граничащих с оккупированной территорией Крыма,
• постоянное информирование украинцев и международных партнеров об происходящем в Крыму и угрозах агрессора оттуда,
• подрыв рентабельности российских предприятий на оккупированной территории, создание препятствий использованию оккупантом природных ресурсов оккупированной территории,
• поддержка водной, энергетической и торгово-экономической блокады оккупированной территории,
• преследование фирм, сотрудничающих с агрессором,
• информационная и просветительская работа в Крыму и с крымчанами,

…и еще много полезных мер. Документ по итогу вышел действительно комплексным, не придерешься.

Что произошло с этими неотложными действиями?

Разумеется, их отложили. Уже замена главы Администрации президента на Игоря Райнина, по словам самого Бориса Бабина, повлекла падение внимания к проблемам Крыма (напомним, после ухода с должности Райнин возглавил ОПЗЖ в Харьковской области) и превращение Представительства президента в АРК из особого органа, должного собственно бороться с оккупацией, в эдакое ОГА в изгнании.

А с приходом нового президента и новой администрации — простите, уже Офиса — и надежды-то развеялись: команду перевезли из Херсона в Киев и предоставили себе самой. Напомню, нынешний глава Офиса президента Андрей Ермак и вовсе пару раз анонсировал «местные выборы на оккупированных территориях», просто забывая, что в список оккупированных территорий входят не только части Донецкой и Луганской областей, но и Крым, где такие выборы пока что провести нереально. Похоже, Крыму в его сознании просто места не находится.

При новой команде власти, Постоянное представительство президента в АРК возглавляет Антон Кориневич. Отчет о деятельности его команды за 2019 год — здесь, и над некоторыми его строками сложно сдержать эмоции. Так, авторы включили в него известие о том, что на их Facebook-страничке стало на тысячу подписчиков больше. 

Отдельный акцент в документе — на вопросах освобождения пленных и обеспечения крымчан украинскими документами. Это, в принципе, перекликается с общей политикой Офиса президента, который старается меньше форсировать вопросы военного противостояния с Россией, и больше — гуманитарную часть.

В остальном документ, скорее, содержит анализ того, что происходило в Крыму, и как мир на это реагировал: назвать позицию украинского специализированного органа «проактивной» по итогам его прочтения как-то сложно. Скорее, украинская исполнительная власть поглядывает на то, что происходит на полуострове. Планов громадье, зафиксированное в «Плане действий», осталось по большей части на бумаге. 

Конечно, даже такая деятельность профильного органа — лучше, чем совсем ничего. Но это бесконечно мало. И по сравнению с тем, что планировалось, и по сравнению с тем, что реально необходимо — это, буквально, «сделано на отцепись».

Увы, сложно ожидать от европейских коллег активных усилий по деоккупации Крыма в условиях, когда украинская власть решила не делать на этой теме акцент. 

Возможно, гражданскому обществу пора ей напомнить, что Донбасс — не единственная оккупированная территория нашей страны. Хотя в этом случае, разумеется, агрессора нужно будет регулярно и во всеуслышанье называть по имени, не ограничиваясь скромным эвфемизмом «та сторона».